Любочестие в 2 вариантах: хорошее и плохое

Сложно найти современного человека, который бы употреблял слово «любочестие». Но особенно интересно то, что значение слова «любочестие» может быть как положительным и отрицательным. Но всё же чаще богословы предостерегают от этой черты. Так что такое это самое любочестие?

Любочестие — это любовь к чести, обычно тщеславие

Любочестие — это жажда человеком иметь честь, некий статус. Ясное дело, что тут замешаны честолюбие, тщеславие, горделивость, самовлюблённость и т.д.

Но в то же время есть у этого слова и иные значения:

• Люочестно — усердно;
• Любочестный — щедрый.

Казалось бы, почему? Так уж употребляли люди. Как правило, если такое слово попадётся, скорее всего, автор подразумевает именно негативное качество человека.

Паисий Святогорец писал, что любочестные люди (благодарные) — это благородные души

В положительном ключе о любочестии писал Паисий Святогорец. Он приводил такое определение:

«Любочестие — это эссенция доброты, любовь большой благодарности, вся доброта и смирение. Это чистая любовь смиренного человека, который совершенно не ищет своего в том, что он делает. Его сердце исполнено духовной утончённости, восприимчивости и благодарности к Богу и к образу Божию, человеку».

Любочестный человек хочет отплатить за добро благодетелю.

Из рассуждений старца Паисия следует, что это благородное и богоугодное качество:

«Любочестные люди внутренне истаивают от благодарности к Богу, которую всячески выражают духовно, как чада Божий. Поскольку они обитают на Небе в области славословия, то с радостью принимают и испытания. Прославляют Бога за них, так же как и за благодеяния, и постоянно принимают благословение Божие.

Любочестные люди — благородные души. Они глубоко переживают малейшее добро, которое им делают другие, и стараются за него отплатить, но, что бы они ни сделали, чувствуют, что этого мало. Они никогда не забывают сделанного им добра.

Тот, кто любит своего благодетеля, не делает ничего. Но, к сожалению, сегодня даже этого нет, редко можно встретить благодарного человека. Какое раньше было у людей любочестие! Мои родители рассказывали мне, что один австрийский предприниматель, который жил в Аланах, спас моего отца от турок. Потом он разорился и считал для себя оскорблением дальше оставаться в Аданах, но и в Австрию не хотел возвращаться. Тогда мой отец, который никогда не забывал, что этот человек спас ему жизнь, принял его в свой дом в Фарасах и упокоил его в старости».

Любочестие — это ещё и усердие на божественном пути

Хотя старец Паисий употребляет это слово по отношению к благодарности, есть примеры, когда она называет благочествием усердие в стремлении к Богу:

«Когда человек подвизается духовно с любочестием, то ощущает внутреннее ликование, потому что Бог подаёт ему духовное наслаждение. Понятно, что любочестный человек никогда не подвизается ради удобства и наслаждения. И даже если Бог не откроет ему рай, он не обидится, потому что не говорит “Буду подвизаться, чтобы оказаться в раю, чтобы жить хорошо и не мучиться в преисподней”, но не грешит по любочестию, так как не хочет оказаться в аду и оскорбить Христа, своего Благодетеля. И если Христос ему скажет, что и в раю ему придётся терпеть муки, то он всё равно захочет быть там ради Христа».

Это показывает, что старец рассматривал любочестие как многогранное понятие, а значит, любой читатель должен понимать смысл этого слова только по контексту.

Любочестие не терпит хвастовства, жалости к себе и себялюбия

Уж если возложил на себя труд, то будь добр спокойно выполнить его. Жалобы на свою участь — это жалость к себе, которая ничего общего с любочестием, по мнению старца Паисия, не имеет.

Усердный труд, о котором стремятся рассказать, он называл себялюбием. В подлинном благочестии не должно быть эгоцентризма:

«Тот, у кого есть любочестие, не перечит, когда его просят о помощи и не говорит, сколько часов он работает. В монастыре, где я жил, тот, кто работал больше других, старался это скрыть. Какой-нибудь брат набирал два мешка маслин, а говорил, что собрал одну корзинку, и что другой брат набрал несколько мешков. Вот что значит любовь. А здесь стоит спросить: ”Кто собрал маслины? ”.”Я”, — отвечает сразу сестра. Уж лучше бы она их не собирала. Если вы пришли в монастырь, чтобы собирать похвалы, то мне вас жаль».

В любочестии человек делает больший акцент на других, а не на себя. Он постоянно печётся об их благе, но не выпячивает себя:

«Есть люди, которые, будучи движимы любочестием, сразу понимают, что полезно и что приятно другому, в хорошем смысле, потому что постоянно думают о других, а не о себе».

Причём это чувство может быть тонким, неким Божественным знанием свыше:

«Некоторые, хотя и не знают меня, чувствуют, что мне нужно и присылают посылки, в которых есть именно то, что мне в этот момент необходимо. Глядя на такую посылку, можно понять весь внутренний мир человека. Утончённость сознания сквозит в каждой вещи».

С любочестием не стоит перегибать, нужно и себя любить тоже

Здесь уместно немного сделать паузу в рассуждениях старца Паисия и вернуться к учению Иисуса Христа. Да, Он тоже много говорит о помощи к ближним и любви к ним. Это здорово — добрыми делами угождать ближним.

Но везде хороша мера. В христианском мировоззрении очень часто проскальзывает ложное стремление к самоуничижению, напыщенному аскетизму. Это далеко не то, что проповедовал Христос. Когда человек рушит свою жизнь ради того, чтобы угодить ближним, это лишь приводит к излишней гордости за тот «подвиг», о котором его никто не просит.

В действительности Спаситель учит:

«Возлюби ближнего твоего, как самого себя»

В этой заповеди есть баланс: любовь к себе равна любви к ближнему. Только при этом равновесии удаётся реализовать христианскую жизнь во всей её полноте.

Рекомендации старца Паисия дают почву для превратного понимания христианского учения. В любочестии есть риск перейти грань здравого смысла, отречься вообще от своих интересов ради чужих.

Нужно понимать, что старец вряд ли призывал к таким крайностям, а лишь хотел понятнее объяснить свою идею.

Любочестие в значении тщеславия почти не употребляют, так что на эту тему нужно искать по синонимам

Тщеславие и другие плохие черты редко называют любочестием. Видимо, это слово никогда не было особо в ходу. Редкий пример можно встретить в трудах Филарета Московского:

«Если не можешь еще возлюбить поношение: отвергни по крайней мере любочестие»

Если же мы хотим почитать наставления святых отцов именно том, что делать с любочестием в его плохом значении, то стоит просто искать не слово «любочествие», а привычный для нас синоним.

Вот Исидор Пелусиот говорит о том, что честолюбие дано людям Богом, но они им неправильно воспользовались:

«Поелику Господь, как Творец и Создатель, хорошо знал, что изначала вложены в людей семена честолюбия не без цели и не напрасно, но чтобы люди, будучи пламенными любителями чести, преуспевали в лучшем, но, обладая сим прекрасным охранением от рабства низким страстям, т. е. любовью к чести, люди противное направление дали сему прирожденному дару, и обратили к чести земной, забыв о небесной; то, как наилучший земледелатель снова прилагая попечение о душе, отсекает отростки, служащие к худому, и останавливает страшно увеличившееся стремление к славе человеческой. Но что в любви сей есть кроткого и способствующего к плодоношению премирных почестей, то не только оставляет, но и возбуждает, и делает плодоноснейшим, с корнем исторгнув желание делать что-либо напоказ, как поступают стремящиеся к человеческой славе, и дозволив из всех сил разумно искать почестей, имея в виду единого Бога».

4 синонима плохого любочестия: гордость, самолюбие, тщеславие, честолюбие.

А в этом отрывке Иоанн Златоуст говорит о ловушках тщеславия:

«Человек, пользующийся великою честию, кроме того, что делается тяжким должником <Богу>, предается надменности и тщеславию и делается рабом людей; затем, по мере умножения людской власти над ним, бывает принужден делать многое, чего не хочет».

Преподобный Амвросий говорил, что гордость — это то же самое, что и тщеславие:

«Тщеславие и гордость одно и то же. Тщеславие выказывает свои дела, чтобы люди видели, как ходишь, как ловко делаешь. А гордость после этого начинает презирать всех. Как червяк сперва ползает, изгибается, так и тщеславие. А когда вырастут у него крылья, возлетает наверх, так и гордость».

А здесь Иоанн Златоуст пишет о том, как трудно презирать честь от людей:

«Презирать богатство нетрудно для того, кто захочет; но чтобы презирать честь от людей, для этого нужно много усилия, великое любомудрие, нужна душа как бы ангельская, достигающая самой высоты небесной, потому что нет, истинно нет другой страсти, столь же сильной и всюду господствующей, в большей или в меньшей мере, но, во всяком случае — везде. Каким же образом мы можем преодолеть ее, если не вполне, то хотя в малейшей степени? Если мы будем взирать на небо, если будем иметь Бога перед очами своими, если устремим помыслы наши выше всего земного… Когда ты, делая какое-нибудь доброе дело, думаешь, что нужно показать его и людям, ищешь каких-нибудь зрителей этого дела, и стараешься быть видимым, то вспомни, что тебя видит Бог, — и истребишь в себе всякое такое пожелание; отрешись от земли и устреми взор к зрелищу небесному. Люди, если и похвалят, после будут хулить, будут завидовать, будут вредить; если даже и не сделают этого, то не принесут совершенно никакой пользы тому, кого хвалят. Но не так у Бога, напротив, Он радуется, восхваляя наши добрые дела».